Булат Окуджава - Чаепитие на Арбате

Пейте чай, мой друг старинный,
Забывая бег минут.
Желтой свечкой стеаринной
Я украшу ваш уют.

Не грустите о поленьях,
О камине и огне...
Плед шотландский на коленях,
Занавеска на окне.

Самовар, как бас из хора,
Напевает в вашу честь,
Даже чашка из фарфора
У меня, представьте, есть.

В жизни выбора не много:
Кому — день, а кому — ночь.
Две дороги от порога:
Одна — в дом, другая — прочь.

Нынче мы — в дому прогретом,
А не в поле фронтовом,
Не в шинелях, и об этом
Лучше как-нибудь потом.

Мы не будем наши раны
Пересчитывать опять.
Просто будем, как ни странно, улыбаться и молчать.

Я для вас, мой друг, смешаю
В самый редкостный букет
Пять различных видов чая
По рецептам прежних лет.

Кипятком крутым, бурлящим
Эту смесь залью для вас,
Чтоб былое с настоящим
Не сливалось хоть сейчас.

Настояться дам немножко,
Осторожно процежу
И серебряную ложку
Рядом с чашкой положу.

Это тоже вдохновенье...
Но, склонившись над столом,
На какое-то мгновенье
Все же вспомним о былом:

Над безумною рекою
Пулеметный ливень сек,
И холодною щекою
Смерть касалась наших щек.

В битве выбор прост до боли:
Или пан, или пропал...
А потом, живые, в поле
Мы устроили привал.

Нет, не то чтоб пировали,
А, очухавшись слегка,
Просто душу согревали
Кипятком из котелка.

Разве есть напиток краше? Благодарствуй, котелок!
Но встревал в блаженство наше
Чей-то горький шепоток:

"Как бы ни были вы святы,
Как ни праведно житье,
Вы с ума сошли, солдаты:
Это — дрянь, а не питье!

Вас забывчивость погубит,
Равнодушье вас убьет:
Тот, кто крепкий чай разлюбит,
Сам предаст и не поймет..."

Вы представьте, друг любезный,
Как казались нам смешны
Парадоксы те из бездны
Фронтового сатаны.

В самом деле, что — крученый
Чайный лист — трава и сор
Пред планетой, обречённой
На страданье и разор?

Что — напиток именитый?..
Но, средь крови и разлук,
Целый мир полузабытый
Перед нами ожил вдруг.

Был он теплый и прекрасный...
Как обида нас ни жгла,
Та сентенция напрасной,
Очевидно, не была.

Я клянусь вам, друг мой давний,
Не случайны с давних лет
Эти чашки, эти ставни,
Полумрак и старый плед,

И счастливый час покоя,
И заварки колдовство,
И завидное такое
Мирной ночи торжество:
Разговор, текущий скупо,
И как будто даже скука,
Но... не скука — естество.